Про Фиделя

Фидель не был мне братом. Я не застал его в детстве, кудрявым, лучезарным малышом-пупсом, бегающим по сахарным плантациям отца Анхеля. Я не могу утверждать: был ли он послушным своей многорожавшей матери, заботился ли о сёстрах или, напротив, слыл ребёнком капризным и докучливым.

Не знаю я и того, что сподвигло четырнадцатилетнего подростка написать письмо президенту США Рузвельту и попросить в нём американскую десятидолларовую банкноту, просто потому, что Фиделю хотелось её у себя иметь, и он не избрал способа проще.

К сожалению, не застал я и его студенческие годы, когда он, если верить легенде, произнёс: «Готов стать коммунистом немедленно, если меня сделают Сталиным». Учился студент Кастро, к слову, на отлично.

Не знаю что, видимо, что-то весомо-пьянящее в кубинском воздухе, вдохновило Фиделя на первый вызов режиму: я не был рядом, но достоверно известно, что Кастро явился с судебным иском против руководителя хунты Батисты и поставил ультиматум всем и вся. Такой он был.

Чуть погодя он сплотил вокруг себя сторонников и выдумал один из самых легендарных лозунгов для каждого понимающего борца: «Свобода или смерть!». За организацию вооружённого мятежа Кастро провёл в тюремном заключении двадцать два месяца из положенных приговором пятнадцати лет, вышел по амнистии и с чемоданом, набитым книгами, отбыл в Мексику. Я с ним не поехал, однако, именно там Фидель познакомился с Эрнесто, которого принято было называть просто «Че».

У нас с Фиделем не было заведено вспоминать о тяготах и лишениях повстанческих отрядов, крови, рвоте, ранениях, смертях товарищей. Все те, избитые жизнью мужчины, женщины, дети, старики желавшие свободной Кубы, они, как татуировка на груди — каждое утро и без напоминания всплывают перед глазами. Их можно ощущать почти физически: сотни тысяч жизней, как одна, в лице человека, предпочитающего военный китель, бороду и сигары.

Человека, которого многие знали как подарившего Кубе свободу, но предлагали, при этом, называть «диктатор».

Национализация предприятий, массовые аресты, операция в заливе Свиней, марксизм, лозунги, СССР, США, эмбарго, почти тысяча неудачных (естественно) покушений, брат Рауль, неополитика, старость, неизбежное, связанное с нею, одряхление…

Он обнимался с Гагариным, и не отпускал из страны учителей, спортсменов и врачей. Он ввёл уравниловку и подал пример отношения к маленькому государству как равному. Он арестовывал и миловал, радовал и проклинал, и кто такой для меня Фидель — я давно решил.

А что делать во время объявленного на Кубе девятидневного траура — плясать или плакать - ты решай сам, ты же достаточно взрослый для этого, скорее всего.