«Дело не только во все большей свободе слова. А еще в том, что семейная жизнь не соответствует (или очень мало соответствует) ценностям, отстаиваемым нашим обществом», — пишет журналистка Дафне Лепортуа в
издании Slate. fr.
«Взгляд общества на родительство далеко не доброжелателен. Скорее наоборот. Новый дискурс также порождается расширением общего видения в высшей степени индивидуалистической жизни, которая, в частности, способствует «профессионализации родителей». Отсюда возникают новые рецепты, которые рискуют так же, как и предшествующие чарующие представления о семейной жизни, очернить картину повседневной жизни с ребенком (детьми). И помешать человеку жить спокойно и безмятежно», — отмечает автор статьи.
Проблема в том, что, как призналась мне 31-летняя Мари, специалист по связям с общественностью, первый год жизни ее сына, сейчас ему три с половиной года, был «адом на земле» для нее и ее мужа.
Мы задавались вопросом: «Почему никто не предупредил нас? У нас накапливалась сумасшедшая усталость. Бывают такие ночи, когда ты себе говоришь: «Как мне бы хотелось, чтобы моя жизнь была такой, как раньше, так хочется покоя», — продолжает Мари.
Индивидуализация в обществе может граничить с различными формами самовлюбленности или эгоизма, когда речь идет о вложении в самого себя. Но рожать детей означает сместить центр с себя и посвятить себя другому. А децентрализация в отношении самого себя не отвечает требованию неистового неолиберализма, для которого посвятить себя другому означает впустую терять время», — анализирует социолог Клод Мартен, руководитель научного труда «Быть хорошим родителем» — Современное принуждение. Короче говоря, уравнение таково: иметь детей значит все меньше и меньше времени тратить на себя, говорится в статье.
«Таким образом, в мире, где царствует личностное развитие, и где предписано не говорить, что ты счастлив, где надо прислушиваться к своему внутреннему я, заботиться о нем, верить в себя и процветать во всех областях, это равносильно тому, чтобы отказаться от себя, и так или иначе... упустить свою жизнь — печальная констатация факта в стране, где уровень воспроизводства составляет около 90%», — рассуждает Лепортуа.
«Редко можно услышать, чтобы кто-то из родителей не говорил, что он чем-то не пожертвовал ради своих детей, — писала Надя Даам в 2015 году в Slate. — Что он иногда не сожалеет о том, что его дети лишали его свободы, отдыха, профессиональной карьеры. На самом деле, сама идея о том, что иметь детей — это жертва, прекрасно интегрирована в обществе».
«Именно об этом говорят те, кто хочет «насладиться жизнью» прежде, чем создавать семью, подразумевая (и не обязательно осознавая), что в жизни с детьми нет ничего приятного», — утверждает автор публикации.
«По мнению социолога Клода Мартена, впечатление «необратимого изменения между отношениями в паре и в семье» связано, в частности, с нашим «вымышленным представлением» о семейной жизни, а также жизни в качестве родителей, словно оба эти аспекта взаимоисключающие, противоречат друг другу и не пересекаются. Формирование семьи создает впечатление, что первый этап — пара — завершается, как будто все, что спаяло эту пару, теперь потеряно. По телевидению, в комедиях, женской и семейной прессе объясняется, что очень трудно продолжать быть любовником своей жены или любовницей своего мужа, когда есть ребенок, что это ставит под угрозу цемент супружества, то есть любовь и сексуальность», — пишет социолог.
«С индивидуализацией связано повышение градуса давления: мы считаем, что несем ответственность за себя, и это претензия на то, что мы также несем ответственность за наши неудачи», — поясняет Клод Мартен.
«Поэтому родители стараются преуспеть, быть продуктивными, составлять списки дел, сводя свою повседневную жизнь к «сумме галочек, успехов, которых можно достичь, — уточняет 44-летний инженер Жером. — Наличие детей накладывает более сильное ограничение, потому что ты должен быть идеальным родителем. Сегодня от нас ждут, что мы преуспеем в том, чтобы стать настоящими родителями, в то время как у других это не получилось»!
«Мои родители, родившиеся в середине 1920-х годов, перешли к взрослой жизни в очень молодом возрасте, и к родительскому возрасту тоже, почти автоматически, не знаю, к лучшему это или к худшему, — рассказывает социолог. — Такое ограничение переносилось относительно легко, в том смысле, что считалось, что просто не было иного выбора. Люди принимали сложившиеся условия как данность. Для последующих поколений существует гораздо более очевидный выбор. Индивидуализация такова, что каждый заявляет свое право на то, что он может или хотя бы хочет планировать свою жизнь».
Комментарии