Всё - зола или последнее письмо геохимика из Константиновки 38-го года (часть 2)

В топке судьбы сжигаем жизни своей дни

Апрель 1938 года. Родным ученого-геохимика Вениамина Аркадьевича Зильберминца приходит его последнее письмо из Константиновки. Где он среди прочих городов Донецкого бассейна, будучи во главе группы, подробно изучает составы зол углей на заводах. Затем всякая связь с ним обрывается.

К этому времени Зильберминц уже состоялся как учёный, вместе с В.М. Гольдшмидтом стал основоположником геохимии углей. В 1912 году он окончил Петербургский Университет, в 1914-1915 гг. работал под руководством В.И. Вернадского в радиевой экспедиции в Прибайкалье, в 1915-1917 гг. - на фронтах 1-й Мировой войны в санитарных поездах. Затем сотрудник геологического комитета, вел исследования. В 33-м вошел в состав Института геологии и минералогии, позднее и по совместительству в биогел. В 1933-1937 гг. провел цикл исследований по геохимии рассеянных элементов в углях.

В числе прочего, летом 1933 и 1934 гг. участвовал в работах Таджикско-Памирской экспедиции. В районе Самарканда открыл новое месторождение уран-ванадиевых минералов. Все это время он аккуратно записывает свои наблюдения и шлет жене подробные письма. Такие же письма позднее он шлёт из Донбасса.

Зильберминц в среднеазиатском кишлаке, 1933 г.

Накануне своего исчезновения Зильберминц переживает, среди последних строк он пишет: «Как-то я тут оторван от Института и не знаю, что там делается, очень боюсь каких-нибудь новых реорганизаций, появления новых людей и т.д. В то же время какая-то нелепая надежда, что все должно наконец устроиться».

Вскоре выяснится, что он арестован органами НКВД. По фальсифицированному обвинению в шпионаже и контрреволюционной террористической деятельности осужден военной коллегией Верховного суда к расстрелу. «Когда в конце 1980-х стали открываться архивы, - пишет его внучка, - моя мама отправилась в КГБ, чтобы узнать всю правду до конца. Донос и «следствие» были, по обыкновению того времени, абсурдны. Приговор был приведен в исполнение сразу после оглашения».

За его судьбу переживал и хлопотал академик Владимир Иванович Вернадский (1863-1945). Национальная библиотека Украины носит имя этого выдающегося в разных областях учёного: естествоиспытатель, основатель геохимии, биогеохимии, радиогеологии, научной школы, философ.

Так, 13 мая 1940 года он пишет военному прокурору г. Москвы. «В виду пересмотра дела крупного ученого В.А. Зильберминца, работавшего в моей Лаборатории и которого я знаю уже очень давно, направляю к Вам копию моего обращения к Народному Комиссару Внутренних Дел и очень прошу Вас принять во внимание обстоятельства в нем указанные для возвращения его к научной работе. Я писал следующее: В.А. Зильберминц является одним из самых опытных и знающих наших минералогов и геохимиков. Это крупный специалист, сделавший очень много в ряде практических приложений этих дисциплин в жизни и в связи с этим его многолетняя научная работа была очень ценна в ряде чисто практических работ в нашем Союзе. Я знаю эту работу с первых шагов его - теперь более 28 лет. Он имеет большие заслуги перед нашей страной. В последнее время В.А. занялся важнейшими вопросами о редких элементах - германий, ванадий, берилий. никкель и т.д. В такой же работе систематического характера, которые были поставлены в прошлом году в моей лаборатории, основная часть ее была ему поручена. В этой трудной области он мне вырисовывается, как самый крупный специалист, заменить которого без ущерба для дела я никак не мог. Он является одновременно и хорошим минералогом и геохимиком с огромным многолетним опытом, стоящим на уровне современного знания. Он научно работает в области минералогии, геохимии и петрографии осадочных пород с 1910 г. Теперь более 28 лет. Работа его идет неустанно, без перерывов. Область его наблюдений в поле очень велика, он исследовал месторождение минералов Финляндии Европейской части Союза (Псков, Новгород, Донецкий бассейн, Тихвин, Новороссийск и т.п.), Урала (многократно Ильменские Горы, Кыштым, Вишневые Горы и др.), Кавказа, Вост[очной] и Зап[адной] Сибири, Туркестана (Самарканд, Алтайский хребет, Памир и др.). Огромный диапазон личного полевого наблюдения позволили Вениам[ину] Аркад[ьевичу] выяснить ряд спорных минералогических вопросов, сделать ряд интересных открытий (открытие на Урале лессингита, распространение ванадия, германия, берилия в углях и др.). Но вместе с тем В.А. работал и в лаборатории, улучшая методику исследования. Он вел и преподавательскую работу, создавая новые курсы - в части осадочной минералогии и петрографии, в которые ввел ряд самостоятельных наблюдений и обобщений. Им напечатано больше 50 научных работ - частью минералогического характера - новые месторождения минералов и новые минералы из самых разных отделов минерального царства - частью геохимического и т.д. в методике научной работы. Им проведено несколько изданий переработанной минералогии проф[ессора] Нечаева и составлен определитель минералов (2-е изд. 1932 г.), напечатан ряд минералогических отчетов по современным экскурсиям. Учитывая все вышеизложенное, я лично убежден, что В.А. Зильберминц не может являться вредителем. Тут явно какая то ошибка или какое-то недоразумение или несчастное совпадение обстоятельств. Необходимо для пользы и интересов нашей родины, которой В. А. всецело предан, внимательно и вдумчиво пересмотреть его обвинение».

Зильберминц в Крыму, 1932 г.

Все хлопоты Вернадского прояснить судьбу своего ученика ни к чему не привели. И, несмотря на это, он продолжал верить, что его заступничество не напрасно и может сохранить жизнь этому талантливому ученому. 

Письма, письма... Это связь прошлого и с прошлым.

Потрясает письмо написанное им (фактически накануне собственной кончины) Зильберминцу в декабре 1944 года практически в «никуда»: «Дорогой Вениамин Аркадьевич! Друг и ученик мой! Наступают последние дни моего жизненного пути. Более мы не увидимся. Верю, что Вы живы, поэтому пишу Вам. Вы должны знать, что я считаю и считал Вас честнейшим человеком. Вы не могли изменить Родине. Вы всегда были верным сыном ее, боролись за расцвет ее, за правду и несли на алтарь науки весь свой незаурядный ум... Я убежден, что Вы еще многое сделаете для науки, и уже не я, а ученики мои будут приветствовать Вас, вернувшегося ... и Родина сумеет еще отблагодарить Вас за все тяжелые испытания, которые Вам пришлось пережить...». Письмо не попало к адресату - Зильберминц был реабилитирован посмертно (Вернадский В.И. Начало и вечность жизни, 1989).

И упало каменное слово

На мою еще живую грудь.

Ничего, ведь я была готова,

Справлюсь с этим как-нибудь...

«Приговор (И упало каменное слово…)» Анна Ахматова